14 февраля...Послевкусие...

Мы пьем горячий бездонно-черный кофе без сахара, обжигаемся и хватаемся за спасательную соломинку молочного коктейля. Соломинка забивается комочками мороженого, пыхтит и напрягается, пропуская через себя колющий привкус холодка. Зеленую вишенку, одиноко извлеченную и брошенную в чашку, я с усердной настойчивостью топлю как-то бочком. Так, наверное, с ней никто не поступал, а мне интересно. Гораздо интересней, чем мучиться над глобальным вопросом - что подарить сегодня, то есть на день св.Валентина, почти незнакомому мне человеку, которому Моя Знакомая бездарно на протяжении многих месяцев учиться варить огнедышащие борщи и настоящий капуччино, а на самом деле просто спит под одним одеялом. Под "всевидящим оком Большой Любви", по ее собственным словам. Чего "это око" там не видело?
- Придумала! - вспыхнули спрятанные из-за пушистой черной туши глаза Моей Знакомой.
Мне плевать на все кроме, вишенки, титаником стукнувшейся о дно чашки, поэтому молчу, не углубляясь в ее выдумки и "валентиновские" думки, в бантиках, ленточках.
- Я помчалась! Он будет жутко счастлив! - шумно засобиралась она, как-то вся сразу: руками, волосами, сумкой и ища шарфик.
- Пусть будет счастлив без жути. Тихо и красиво. Безопасней для тебя, - я торжествовал над вишенкой, одновременно махнув открытой ладонью Знакомой на прощание. Потом сам собрался и, вдруг тоже провалившись в "валентиновские" мысли, вышел на улицу. В витринах полыхали чьи-то алые сердца. Скорей всего - турецкие. Или наши. Я забрел в магазинчик (открытый всего раз в год) ходящих, пищащих, топающих, висящих красных, розовых сердечек. Целая сердечная система. Разглядываю тематические открытки - очень теплые, в цветах и смешных симпатичных, скорченных рожицах, отображающих, видимо, все виды и подвиды любовных чувств (и что это их так корчит?), купил несколько - пошлю влюбленным в меня и всем остальным, чтобы влюбились.
И вот, я уже дома. Не успел собраться с мыслями, кому же начать адресовывать свою картонную коллекцию сердец, как в мою дверь влетела Моя Знакомая, как пробка от шампанского, завертелась, засвистела, скинула пальто и подняла шотландскую юбку одним вздохом игривого пузырька все от того же шампанского. На том самом месте, которое юбка прикрывала, упруго светилось небольшое красное сердце с именем "Миша" внутри. Тоже ярким и четким. Я засмеялся и удивился, наверное, сердце хотело уйти в пятки, но застряло. Знакомая разозлилась, одернула юбку и огрызнулась неприличным словом. "Сердечко-Миша" само плюхнулось в кресло и стало ждать от меня колючий иронии, усмешек и горячего чая для поддержки. А мне стало очень грустно, взял бутылку вина и сел напротив на пол.
Он должен прийти в восторг. Согласись, это много значит! И мне сказали, что это так эротично! За что пьем? - бурлила от эмоций Знакомая, подставляя бокал.
Давай выпьем за сердце, где бы оно не находилось. Главное, чтобы билось, - подала мысль моя грусть, скопившаяся около горла. Знакомая решила, что грусть пришла, потому что я тоже захотел такую же милую татуировочку. Утешила: мне пойдет красное со шпагой.
Спасибо, не надо. Я не понимал - зачем кому-то нарисованное краской? Пусть красной, с именем? Подари настоящее - собственное. Голое, без ленточек, подарочных упаковок и лишней кожуры. Можно однажды увидеть на другой стороне улицы человека (он опаздывает/покупает газету/выходит из машины), жестко остановить ресницами движение и вытащить его силуэт глазами на свет, как в театре на сцену, и - вглядеться, зацепиться неизвестно за Что (знакомое? уловимое?) - так, что скулы сведет до фейерверка в каждом зрачке. Это Что - мигающее и переливчатое, никак не может принять определенную форму, превратиться в ясное, четкое. Оно так шутит, разлетаясь светлячками. Шутит, играет, а ты стоишь и смотришь, никто не замечает - все заняты, спешат. И тут ты готов отдать сразу, безумно настоящее единственное сердечко - поселить туда его светлячков, подойти, взять за руку и увести. Куда угодно. Движение возобновится, никто не почувствует, что случилось. И чей это был день или ночь - Святого Валентина или твой день рождения - без разницы. Вино кончилось, и моя грусть с ним. Слова тоже.
Знакомая глянула на стрелки часов, потянулась за ними и к своему любимому человеку - поздравить "сердечком-мишей". Одинокое "позвоню" уселось на пороге. Встань, дует.
Вечер св.Валентина шел до того длинно, что я испугался: если Валентин был так помешан на любви, и теперь все в его день становятся подобными, может продолжительность вечера измеряется его ростом или годами жизни. Чтобы разбавить время, позвонил всем знакомым влюбленным парочкам и пожелал им еще побольше любви. Грузите вагонами. Они радостно захлебнулись, забулькали и утонули в потоке положительных эмоций. Тем, кто далеко, по электронной почте процитировал 56-ой сонет Шекспира и пожелал, придумать способ любить на расстоянии, как напротив. Короче, занимался чужими нежными делами в роли заправского "Красиво говорящего дружеского сердечка".
Засыпалось под фильм (конечно, слезливой и хорошо заканчивающейся лав-стори). Вдруг мой тихо ползущий сон убили. Звонком в дверь. Я зло решил зверским способом разделаться со стоящим за дверью, кем бы он ни был. Буду пытать и глумиться.
Была - Моя Знакомая. Серая и зареванная. Пришлось окончательно просыпаться, укладывать ее на диванчик, поить водичкой, валерьянкой, новой бутылкой вина. По идее - "сердечко-миша" плюс все остальное и романтический ужин должны были поразить Ее Любимого так, чтобы не поднялся и валялся поверженный. Начиналось все по плану. "Сердечко-миша" продемонстрировалось, и оригинальный Миша действительно упал. В состояние шока. Не от красоты. От того, что именно сегодня он хотел серьезно поговорить. По поводу любви, борщей и будущего, в котором лучше не жить вместе, а остаться друзьями. Его давно тяготит такое положение вещей. Знакомая быстро начала менять положение всех попадавшихся под руку вещей - меткими бросками в его сторону. Схватила одежду и ушла. Вернее - пронеслась, как те борщи, которые у нее иногда убегали, бурно и с характером.
- И что мне теперь всю жизнь с "мишей" на заднице ходить? - спрашивала она диванную подушку.
- Сведешь. А лучше, исправь на "Маша". Забавно будет! - улыбчиво искал варианты я и находил злящееся слезливое лицо Знакомой с упреками по поводу моих разговоров о сердечках в подарок. Но я же говорил о настоящих. Их не заменишь неумелыми борщами или "сердечками-миша". Это разное.
Моя Знакомая еще не одно сердечко на себя прицепит, нарисует с новым именем. Я-то ее знаю. Надо спать, решил я. К тому же день св.Валентина наконец-то прошел. Все искусственные, красные, светящиеся и говорящие сердечки исчезают до следующего года (как новогодняя мишура), закрываются в коробочках и подарочных пакетиках. Будут спать. Настоящие - остаются. Будут иногда болеть, стучаться и, если повезет, светиться светлячками.